Психологическая помощь новости психологии и психотерапии
Эшли (фамилия не разглашается из соображений конфиденциальности) едва могла ходить, когда она поступила в амбулаторную клинику Университетской больницы Купера в Камдене в октябре 2021 года.
Открытые раны – обычный результат инъекций препарата ксилазин – покрывали ее ноги от лодыжек до колен. Она уже обращалась за лечением от наркозависимости в другую больницу, но персонал не обратил внимания на ее сильную боль. Но врач, работавший в тот день в больнице, случайно прошел стажировку в университетской больнице Темпл в Филадельфии – эпицентре употребления и передозировок ксилазином – и распознал симптомы у 29-летней пациентки. Эшли расплакалась от облегчения.
“Я боялась обращаться за помощью”, – говорит она. После госпитализации ее раны были настолько болезненными, что ей пришлось вводить успокоительное несколько раз, когда меняли повязки.
Ветеринарный транквилизатор ксилазин начал появляться на рынках запрещенных наркотиков Срединно-Атлантического региона еще в 2006 году.
Его присутствие постепенно увеличивалось, и с 2015 года смертность от передозировки этим наркотиком выросла в 20 раз в нескольких городах и штатах. Ксилазин хорошо сочетается с фентанилом, вызывая более длительный эффект, и его легко достать на в ветеринарных клиниках и на фермах. Он также дешев: от 6 до 20 долларов за килограмм, по данным Управления по борьбе с наркотиками, в то время как аналогичное количество фентанила стоило в 2019 году от 10 000 до 90 000 долларов.
Использование ксилазина может сопряжено с большим вредом для физического здоровья: он вызывает глубокий седативный эффект и гипотензию и связан с глубокими незаживающими ранами, для которых характерна почерневшая омертвевшей ткань – независимо от места инъекции, – что подвергает людей, его использующих, высокому риску ампутаций.
Эшли уже много лет живет на гребне ксилазиновой волны. Без ее ведома, опиоиды, которые она употребляла, вероятно, были заменены ксилазином еще в 2017 году. Теперь она стала одним из первых примеров лечения отмены ксилазина. Поскольку ксилазин не является опиоидом, известные лекарства метадон и бупренорфин не могут справиться с его изнуряющими симптомами отмены.
“Честно говоря, мы не знаем, как лучше всего справиться с зависимостью от ксилазина и синдромом отмены”, – говорит врач Эшли доктор медицины Мэтью Зальцман, доцент кафедры неотложной медицины в Университетской больнице Купера. “Мне хочется думать, что я занимаюсь доказательной медициной и постоянно совершенствуюсь в своей практике, но правда в том, что мы все еще это изучаем”.
По оценкам Зальцмана, подавляющее большинство его пациентов употребляют ксилазин, но роль ксилазина в кризисе передозировок в регионе до сих пор неизвестна.
Многие медицинские эксперты не проводят анализы на наличие ксилазина, это делают только к нескольких отделениях скорой помощи, а данные здравоохранения остаются ограниченными.
Однако вскоре это может измениться – по крайней мере, в Мэриленде. В сотрудничестве с Министерством здравоохранения штата Мэриленд , доцент кафедры психического здоровья Рене М. Джонсон получила финансирование от Американской инициативы Блумберга. Рабочая группа по исследованию ксилазина в штата Мэриленд вскоре опубликует первоначальный отчет с данными о передозировках штата Мэриленд, программы тестирования на наркотики и Управление статистики актов гражданского состояния.
Выводы отчета все еще ожидают окончательного утверждения, но Джонсон намекает на потенциальную ценность предстоящих данных для токсикологов. “По-видимому, существует очень широкий диапазон того, сколько ксилазина требуется для того, чтобы вызвать передозировку. Трудно отличить фентанил от ксилазина и что из них приводит к смерти”, – говорит она.
Другой сотрудник Американской инициативы Блумберга Рен Ронан, директор службы Portland Street Medicine, готовится к последствиям употребления ксилазина на северо-западе Тихого океана. По словам Ронана, этот наркотик совсем недавно начал появляться в местных наркошопах.
“Просто совершенно очевидно, что базовая инфраструктура для решения грядущих проблем, которые неизбежды, просто недоступна”, – говорит Ронан.
Как говорит Ронан, который уже наблюдал людей с некрозом тканей, характерным для ксилазина, персонал больниц Портленда недостаточно осведомлен о симптоматике передозировок ксилазином, чтобы адекватно реагировать на возникающие потребности в уходе за ранами.
Еще одним препятствием для пациентов является широко распространенная среди медицинских работников стигматизация людей, употребляющих наркотики, особенно тех, у кого есть раны. Разрушительные последствия этой стигматизации колеблются от неадекватного ухода и плохих результатов лечения до того, что пациенты откладывают лечение или вообще его избегают.
“Некоторые медсестры думают: “Она принимала наркотики, значит, она просто хочет побольше кайфовать”, – говорит Эшли. Теперь она понимает, что чуть не лишилась обеих ног из-за страха перед плохим лечением. Ее положительный опыт лечения в Университетской больнице Купера остается относительно редким.
Подходы к снижению вреда, такие как уличная медицина, могли бы помочь заполнить пробелы. Например, программа уличной медицины Медицинской школы Купера связала Эшли с клиникой по уходу за ранами, когда ее выписали. Процесс их заживления продолжается, но теперь она сама может менять повязки. Она с нетерпением ждет того дня, когда снова сможет заниматься плаванием и кататься на коньках.
“Я думаю, что и наблюдение, и новые программы – это сопутствующая потребность, которая у нас есть прямо сейчас”, – говорит Ронан.
“По мере того, как с невероятной скоростью появляются новые данные, перед сторонниками снижения вреда и теми, кто находится на переднем крае лечения ксилазиновой зависимости, ставится первоочередная задача – сохранить людям жизнь”, – говорит Ронан.
Помощь психолога
