Психологическая помощь новости психологии и психотерапии
Фраза “в эти смутные времена” прямо сейчас могла бы стать коронной.
Возникновению чувства неуверенности способствует все- от макроуровня пандемии, изменения климата, социальных и политических волнений до собственного уровня неуверенности в работе, болезней членов семьи и различных уровней социальной изоляции
Но что такое неуверенность? Что происходит в мозгу, когда мы чувствуем себя неуверенно? И как долгосрочная неопределенность, с которой сталкивается все население, может повлиять на здоровье общества?
“Неуверенность означает двусмысленность, а это означает, что мы должны прилагать усилия для того, чтобы попытаться предсказать, что произойдет, в дополнение к достижению всех возможных результатов”, – говорит Аойфе О’Донован, доцент психиатрии в Институте неврологии Института неврологии им. Вейля Калифорнийского университета в Сан-Франциско, в котором изучаются способы, при помощи которых психологический стресс может привести к психическим расстройствам, включая посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР).
Как говорит О’Донован, стресс неуверенности, особенно когда он длится долго, является одним из самых коварных стрессоров, с которым сталкиваются люди.
Но, столкнувшись с этими чувствами, можно понять, что гнетущая неуверенность- это усиление когнитивного механизма, необходимого для нашего выживания.
Опасность открытых пространств
То, что мы называем неуверенностью, – это, в простейшем случае, попытка мозга наметить курс действий. С эволюционной точки зрения это означает принятие решений, влияющих на выживание и воспроизводство.
Неуверенность – это близкий родственник тревоги.
“Неуверенность- это незнание того, что произойдет”, – говорит Мазен Хейрбек, доцент кафедры психиатрии и поведенческих наук Калифорнийского университета в Сан-Франциско.
Соедините “неуверенность” с “угрозой”, и вы получите тревожность. “Тревога- это эмоциональная реакция на предполагаемую угрозу, которой на самом деле перед вами нет”, – говорит Хейрбек.
В лаборатории Хейрбека для того, чтобы понять схемы мозга, участвующие в эмоциональном поведении, включая тревожность, используются мыши. Мыши предпочитают замкнутые темные пространства и связывают широкие открытые пространства с высоким риском и, следовательно, повышенной тревожностью. Регистрируя мозговую активность мышей, когда они попадали в эти вызывающие тревожность пространства, команда Хейрбека увидела активацию определенных нейронов в вентральном гиппокампе, который отвечает за память и эмоции.
Эти “тревожные нейроны”, в свою очередь, общаются с гипоталамусом, который запускает поведение избегания, с задействованием пути, который, по-видимому, обходит области мозга более высокого порядка. Исследователи показали, что когда они отключили эти “тревожные нейроны”, мыши внезапно начали исследовать открытое пространство, что свидетельствует о том, что их тревожность уменьшилась.
Неуверенность возникает тогда, когда животному не ясно куда идти, а тревога возникает тогда, когда предполагаемый путь может содержать угрозу. У мышей тревожность может поддерживать баланс между слишком безрассудным поведением (с риском стать жертвой хищника) и слишком осторожным (с опасностью остаться без пищи и партнеров).
Тревожный человеческий ум проводит подобную оценку.
“Всегда есть компромисс между избеганием вещей, которые таят угрозу, и их исследованием, потому что это может оказаться выгодным”,-говорит Викаас Сохал, доктор медицинских наук, доцент кафедры психиатрии и поведенческих наук.
“Мы всегда оцениваем и то, и другое. То, что мы делаем, как мы реагируем, какое действие мы выбираем, действительно зависит от того, насколько мы все это взвешиваем.”
Как мозг принимает решение
Работа Сохала сосредоточена на определении того, что происходит в мозге, когда мы “взвешиваем эти вещи”, и что может пойти не так при определенных расстройствах. Он руководит лабораторией, которая изучает мозговые схемы, связанные с такими психическими состояниями, как шизофрения, аутизм и тревога.
В частности, он рассматривает то, как мозг может “фильтровать” информацию, “узнавая, что одни фрагменты информации более важны, чем другие, чтобы изменить поведение соответствующим образом.”
Этот процесс, посредством которого определенные фрагменты информации избирательно передаются между различными частями мозга, часто задействует синхронизацию ритмов мозга в этих областях. Префронтальная кора играет важную роль в этом процессе и может определять, на какую информацию следует обращать внимание, а какую игнорировать. Она принимает решения, основываясь на сигналах от других частей мозга, таких как гиппокамп, где находятся “тревожные нейроны”.
Лаборатория Сохала измеряла синхронизацию ритмов мозга в гиппокампе и префронтальной коре в те моменты, когда мыши должны были принимать решения. Области мозга должны взаимодействовать, чтобы принимать эти решения- исследовать ли открытое пространство или оставаться в укрытии?
Без синхронизации мозгу было бы труднее решить, что важно и на чем сосредоточиться. Лаборатория Сохала рассматривает подобные проблемы с соответствующей фильтрацией информации, как важные составляющие шизофрении, аутизма и тревожных расстройств.
Но Сохал повторяет, что тревога необходима.
“Мы должны испытывать тревогу. В противном случае мы будем совершать опасные для нас поступки. Тревожность- это основная часть нашего существования”, – говорит он. “Но возникают патологические ситуации, когда по какой-либо причине мозг не состоянии правильно отрегулировать тревогу, и поэтому он ее избегает, избегает, избегает.”
Тревожность дает сбой
Аойфе О’Донован говорит, что в большинстве случаев человеческий мозг не плохо справляется с тревогой.
“Мы можем абстрактно размышлять о различных сценариях и результатах и подготовиться к ним еще до того, как они произойдут”, – говорит она. “Проблема в том, что представление плохих результатов, предсказание и подготовка к ним, могут сказаться на нас психологически и биологически.”
Лаборатория О’Донован работает с людьми с посттравматическим стрессовым расстройством, которые чрезмерно реагируют на предполагаемые угрозы. В таких случаях наше когнитивное усилие может быть обращено против нас. Наше тело реагируют на гипотетические угрозы так, как будто они находятся прямо перед нами- выделяются гормоны стресса и потеют ладони.
И теперь это может стать более обычным делом.
“Поскольку так много людей во всем мире живут в состоянии тревоги- по крайней мере, отчасти из-за последствий пандемии, социальных волнений и изменения климата- мы можем увидеть больше людей, демонстрирующих такого рода предвзятые реакции на новые или уже существующие потенциальные угрозы”, – говорит она.
Когда состояние неопределенности длится месяцами, наши защитные когнитивные механизмы могут принести больше вреда, чем пользы.
“В краткосрочной перспективе эти реакции подготавливают нас к позитивным действиям и защищают от потенциальных травм и инфекций, вызванные стрессовыми факторами в нашем эволюционном прошлом.”
“В долгосрочной перспективе длительная активация биологической реакции на стресс может оказывать токсическое воздействие на мозг и весь организм, увеличивая риск как психических расстройств, так и хронических физических заболеваний.”
Социальные связи
Невозможно предсказать будущее и до сих пор невозможно отключить “тревожные нейроны”, так как же нам лучше справиться с неопределенностью? О’Донован предлагает ограничить доступ к новостям и вместо этого расставить приоритеты в поведении, чтобы позволить нашим телам, испытывающим тревожность, вернуться к исходному уровню. Это означает медитацию, физические упражнения, здоровый сон и развитие социальных связей.
На уровне общества эта долгосрочная неопределенность затрудняет отношения, которые нам необходимо поддерживать.
“Социальные связи- это ключ к тому, чтобы люди чувствовали себя в безопасности, но наши социальные отношения также находятся под напряжением из-за социального дистанцирования и других факторов. Насколько это возможно, мы должны использовать технологии для поддержания наших социальных связей и заботиться друг о друге”, – говорит она.
Возможно, нам не удастся избавиться от нынешней коллективной неуверенности, но мы можем разделить это бремя. “Сообщество еще никогда не было настолько важным”- говорит О’Донован
Помощь психолога
