Психологический дебрифинг может причинить вред

Недавняя трагическая автобусная авария в Хантер-Вэлли в Новом Южном Уэльсе, в которой пострадали 36 человек, вновь подняла вопрос о том, как мы справляемся с потенциальными психологическими последствиями травмирующих событий.

Интересно, что мы возвращаемся к одним и тем же дебатам после каждой катастрофы, и, по-видимому, после десятилетий исследований было извлечено мало уроков. После аварии в Хантер-Вэлли пострадавшим была предложена немедленная психологическая консультация.

Хотя мы не можем сказать, какая форма консультирования была предложена, традиционный подход известен как “психологический дебрифинг”.

Обычно это однократное консультирование в течение нескольких дней после события, которое проводится специалистами.

Хотя содержание консультации может варьироваться, обычно она включает информирование о реакциях на стресс, поощрение к раскрытию своих воспоминаний о пережитом, некоторые основные стратегии преодоления стресса и, возможно, рекомендации.

Но факты показывают, что такой подход, каким бы благонамеренным он ни был, может не помочь – или, что еще хуже, навредить.

Вера в то, что чувствами нужно делиться

Поощрение людей обсуждать свои эмоциональные реакции на травму является результатом давнего представления в психологии (восходящего к классическим трудам Зигмунда Фрейда) о том, что раскрытие своих эмоций неизменно полезно для психического здоровья человека.

Исходя из этой точки зрения, стимул к психологическому разбору традиционно коренится в представлении о том, что люди, пережившие травму, уязвимы к психологическим расстройствам, например, посттравматическому стрессовому расстройству (ПТСР), если они не “поговорят о своей травме”, получая это самое раннее вмешательство.

Сценарий, когда консультанты по травмам появляются сразу после травмирующих событий, десятилетиями был обычным явлением в Австралии и других странах.

После террористических атак 11 сентября в Нью-Йорке в 2001 году было мобилизовано до 9000 консультантов, и было запланировано более 200 миллионов долларов США для удовлетворения резко возросших потребностей для решения психологических проблем. Но за помощью в рамках этой программы обратилось меньше людей, чем ожидалось, и 90 миллионов долларов остались неизрасходованными.

Что мы знаем о психологических реакциях на катастрофы?

Неопровержимые доказательства указывают на то, что большинство людей адаптируются к травмирующим событиям без какого-либо психологического вмешательства.

Долгосрочные исследования показывают, что примерно 75% людей, переживших травму, не будут испытывать никакого длительного стресса. Некоторые люди испытают кратковременный стресс и впоследствии адаптируются. Меньшинство (обычно около 10%) будут испытывать хронические психологические проблемы.

Эта последняя группа – те, кто нуждается в заботе и внимании, чтобы уменьшить свои проблемы с психическим здоровьем.

Эксперты теперь сходятся во мнении, что люди, пережившие травму, могут полагаться на свои собственные ресурсы преодоления и социальные сети, чтобы адаптироваться к своему травматическому опыту.

Вывод многих исследований о том, что большинство людей приспосабливаются к травматическим переживаниям без формальных психологических вмешательств, стал основным стимулом для того, чтобы поставить под сомнение ценность психологического дебрифинга непосредственно после бедствия.

Короче говоря, имеющиеся данные говорят нам о том, что универсальные вмешательства – такие, как психологический дебрифинг для всех, кто пострадал в результате бедствия, – с целью предотвращения ПТСР и других психологических расстройств у переживших травму, не рекомендуются. Эти попытки не предотвращают расстройство, на которое они направлены.

Вывод не новый

После землетрясения и цунами в Индийском океане в 2004 году Всемирная организация здравоохранения опубликовала предупреждение (которое остается в силе до сих пор) о том, что с людьми не следует проводить однократные психологические дебрифинги, поскольку их эффективность не подтверждена доказательствами.

Хуже того, дебрифинг может быть не просто неэффективным, но и вредным для некоторых людей и может увеличить риск развития посттравматического стрессового расстройства.

Группа людей, переживших травму, которые наиболее уязвимы к токсическому воздействию дебрифинга, – это те, кто испытывает больше страданий в острой фазе сразу после травмы.

У этой группы людей ухудшаются показатели психического здоровья, если с ними проводится ранний дебрифинг.

Это может быть связано с тем, что их воспоминания о травме чрезмерно консолидируются в результате эмоционального раскрытия вскоре после события, когда гормоны стресса все еще очень активны.

В обычной клинической практике человека оценивают с точки зрения пригодности для него любого психологического вмешательства. Но в случае универсального психологического дебрифинга такая предварительная оценка отсутствует. Таким образом, нет никакой оценки рисков, которые может представлять вмешательство для человека.

Замена психологическому дебрифингу

Большинство международных организаций отказались от психологического дебрифинга. Раннее вмешательство теперь может быть предложено в качестве “скорой психологической помощи“.

Этот новый подход предназначен для обеспечения фундаментальной поддержки и стратегий преодоления, чтобы помочь человеку справиться с прямыми последствиями травмы. Одно из наиболее важных различий между психологической скорой помощью и психологическим дебрифингом заключается в том, что она не побуждает людей раскрывать свои эмоциональные реакции, вызванные травмой.

Но, несмотря на растущую популярность скорой психологической помощи, трудно оценить ее эффективность, поскольку она явно не направлена на предотвращение такого расстройства, как ПТСР.

Желание помочь

Итак, если существует так много доказательств, почему мы продолжаем вести эти дебаты об оптимальном способе содействия психологической адаптации после касатров? Возможно, это потому, что для человека свойственно желание помочь.

Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что мы должны следить за наиболее уязвимыми людьми и предоставлять им ресурсы, когда они в этом нуждаются – обычно через несколько недель или месяцев, когда утихнет боль от травмы.

Консультанты могут решить оказать помощь в острой фазе после катастрофы, но это может не отвечать интересам переживших травму.

Короче говоря, нам нужно разрабатывать более эффективные стратегии, чтобы быть уверенными, что мы удовлетворяем потребности переживших травматический опыт, а не консультантов.

Поделиться ссылкой