Психологическая помощь новости психологии и психотерапии
Нейробиологи приблизились на шаг к пониманию тех моментов, когда наши мысли, кажется, растворяются в воздухе, – явление, известное как “отключение сознания”. Исследование, опубликованное в The Journal of Neuroscience, показывает, что, когда люди сообщают о том, что у них нет идентифицируемых мыслей – “сознание затуманивается”, – наблюдается заметное снижение мозговой активности в нескольких ключевых областях. Это интригующее открытие способствует более широкому обсуждению сознания и нашей способности сообщать о переживаниях.
Авторы нового исследования стремились лучше понять относительно малоизученную область когнитивной нейробиологии: феномен отключения сознания, когда люди оказываются неспособными пересказать содержание своих мыслей в ближайшем прошлом. В отличие от психических состояний с отчетливым содержанием, например, грез наяву или выполнения какой-либо задачи, отключение сознания представляет собой уникальное состояние, которому не хватает тщательной нейронной характеристики.
“Последние 10 лет я исследовала бессознательные состояния человека, при которых взаимодействия ограничены (посткоматозные расстройства)”, – говорит Афина Демерци, штатный научный сотрудник Бельгийского фонда научных исследований и директор Лаборатории физиологии познания в Льежском университете.
“Отключение сознания, по-видимому, является идеальным случаем бессознательных, но поддающихся описанию моментов во время продолжающегося мышления”.
“В этом отношении отключение сознания может быть использовано для выделения “чистых” нейронных коррелятов мышления, может помочь нам понять механизмы, которые вовлечены в непрерывное мышление в целом, и потенциально дать дополнительную информацию о патологических случаях, когда мышление становится размытым (например, при деменции)”.
Демерци проводила исследование вместе с Парадизиосом Александросом Булакисом, аспирантом и научным сотрудником Лаборатории физиологии познания, и другими коллегами из Льежского университета. Исследователи использовали ранее собранные данные 36 здоровых участников-правшей, мозговая активность которых регистрировалась, пока они расслабленно лежали в МРТ-сканере с открытыми глазами. Во время этих сеансов сканирования участников опрашивали через случайные промежутки времени от 30 до 60 секунд со звуковым сигналом.
Услышав этот сигнал, участники должны были сообщить о своем состоянии мышления непосредственно перед перед тем, как был подан сигнал. У них было несколько вариантов классификации содержания мыслей: отсутствие мыслей (отключение сознания), восприятие (внимание к сенсорным стимулам) или мысли (независимо от того, зависели ли они от непосредственных стимулов окружающей среды или от них не зависели).
Такой подход к выборке опыта позволил команде сделать снимок состояния мышления участников в режиме реального времени, предоставив бесценные данные о природе отключения сознания, когда оно возникало спонтанно.
Из первоначального пула были проанализированы данные 31 участника после исключения тех, кто не сообщил о переживании каждого состояния мышления по крайней мере один раз. Анализ фМРТ был сосредоточен на выявлении областей мозга, которые показали значительные изменения в активности во время сообщений о отключении сознания по сравнению с другими типами состояния мышления.
Результаты исследования выявили отчетливую картину широко распространенной деактивации мозга во время случаев отключения сознания.
В частности, значительное снижение мозговой активности наблюдалось в затылочной, лобной, теменной и таламической областях мозга, которые традиционно связаны с обработкой сенсорной информации и когнитивными функциями высшего порядка.
Примечательно, что эта деактивация была более выраженной, чем мозговая активность, наблюдаемая во время других состояний мышления, что указывает на отчетливую нейронную сигнатуру отключения сознания. Такое снижение активности предполагает временное отключение когнитивных и сенсорных способностей мозга, обеспечивая нейробиологическую основу для субъективного переживания “отсутствия мыслей”.
Кроме того, отсутствие значительной активации в префронтальной коре – области, часто связанной со сложными когнитивными функциями, – подчеркивает пассивную природу отключения сознания в отличие от активного подавления мыслей или вовлеченности.
“Наше исследование показывает, что, когда люди сообщают о моментах отключения сознания, наблюдается снижение активности во всем мозге”, – говорит Демерци. “Это было обнаружено, когда сообщалось о отключении сознания без попытки специально это вызвать (например, мы не просили людей “попытаться очистить свой разум”), поэтому это указывает на то, что такие моменты могут происходить по умолчанию во время бодрствования. Это интересно, потому что указывает на то, что наш мозг может быть “включен” не все время, когда мы бодрствуем”.
Несмотря на свои выводы, исследование имеет некоторые ограничения. Например, характерный дизайн исследований с выборкой опыта фМРТ может не точно отражать мимолетную природу отключения сознания из-за временного разрешения метода. Более того, дисбаланс в частоте различных состояний мышления, о которых сообщалось, мог повлиять на статистическую достоверность исследования.
“В эксперименте использовались заранее определенные категории содержания мыслей, которые люди должны были выбирать и сообщать о них в определенные моменты времени”.
“Эта установка могла повлиять на частоту сообщений об отключении сознания, потому что мы не могли учесть, что могло происходить между временными точками”, – объясняет Демерци.
“Кроме того, небольшое количество отчетов об отключении сознания затрудняло статистические сравнения с категориями, ориентированными на содержание. Наконец, среда фМРТ работает медленнее, чем, например, ЭЭГ. В этом случае, хотя мы могли бы хорошо ответить на вопрос ”где в мозге”, вопрос “когда” следует интерпретировать с осторожностью”.
Это исследование отключения сознания открывает новые возможности для понимания сложности человеческого мышления и сознания. Оно не только отличает спонтанное отключение сознания от его индуцированного аналога, но и побуждает к дальнейшему исследованию того, как наш мозг справляется с отсутствием мыслей.
“Долгосрочная цель состоит в том, чтобы лучше понять биологическую основу отключения сознания”, – говорит Демерци. “Если об отключении сознания сообщается спонтанно во время бодрствования, стоит выяснить, почему это так. Почему мозг должен работать именно так и как это может повлиять на обычного человека, если об отключении сознания сообщается слишком часто или слишком редко?”
В настоящее время исследователи выясняют, связаны ли эпизоды отключения сознания с нашим физиологическим состоянием. Другими словами, они исследуют идею о том, что состояние нашего тела играет значительную роль в возникновении отключения сознания.
“Гипотеза, которую мы проверяем, заключается в том, регистрируются ли случаи отключения сознания чаще, когда общее возбуждение организма достигает крайних пределов, то есть становится слишком низким (после недосыпания) или слишком высоким (после интенсивных физических упражнений)”, – объясняет Демерци.
“В поддержку практики открытой науки мы предварительно зарегистрировали эту гипотезу и ее обоснование, прежде чем собирать данные”.
“Сейчас мы находимся на пути к тому, чтобы наши выводы были рассмотрены коллегами-экспертами. Наконец, исследование ”отключение сознания” расширяет то, что мы считаем сознательным опытом, и может стать мощным инструментом в изучении того, как нам представляется субъективный опыт”, – добавляет она.
