Психологическая помощь новости психологии и психотерапии
Что происходит, когда одинокие мужчины, озлобленные чувством неудачи в сексуальной сфере, находят друг друга и создают сообщества в Интернете? Результат может оказаться смертельным.
В новой статье научной сотрудницы кафедры психологии Гарвардского университета Мириам Линднер исследуется рост числа мужчин-“инцелов” (сокр. INvoluntary CELibates – вынужденный целибат) и их восприимчивость к экстремистским идеологиям и поведению. Линдер утверждает, что, несмотря на череду массовых расстрелов и насильственных нападений со стороны мужчин, исповедующих идеологию инцелов, в последние годы наблюдается относительный недостаток исследований движущих сил, стоящих за этим явлением. Статья опубликована в журнале Adaptive Human Behavior and Physiology.
Линднер использует концепцию эволюционной психологии, чтобы понять поведение этих мужчин в условиях ускоряющихся социальных и экономических изменений в гендерных ролях и то, как интернет делает возможной “экологию, в которой могут процветать убеждения инцелов, делая насилие привлекательным”.
По сути, Линднер считает, что такие модели коренятся в поведении, которое оказалось наиболее выгодным с эволюционной точки зрения.
Поэтому оно с большей вероятностью будут передано следующему поколению. По мнению ученых, наши предки передали набор унаследованных склонностей, связанных с мужской агрессией и женской избирательностью в выборе партнеров.
“Развитая мужская психология делает их, в среднем, более склонными к сексуальному принуждению женщин и негативной реакции на сексуальную агрессию”, – говорит Линднер. “Если мы предположим, что такая мужская психология существует, мы сможем увидеть, как окружающая среда может ее усилить или ослабить”.
Далее она объясняет, что, хотя мужчины, возможно, желают большего контроля над процессом отбора, баланс сил еще более решительно сместился в пользу женщин. Расширение прав и возможностей женщин и достижения медицины (особенно в области контроля над рождаемостью), наряду с большей экономической независимостью, означают, что современные женщины имеют большую свободу выбирать, кого они хотят, на своих собственных условиях или даже не выбирать вообще.
“У женщин, теперь, когда мы находимся в положении, когда нам не нужно полагаться на мужчину, чтобы быть финансово стабильными, есть свобода выделять больше качеств, которые мы ищем в долгосрочном партнере”, – говорит Линднер.
На самом деле, значительный процент женщин предпочитают безбрачие или одиночество. Линднер цитирует исследование Анны Браун из исследовательского центра Pew Research Center, которое показало, что “61% одиноких мужчин искали отношений или свиданий, но об этом сообщили только 38% женщин”.
Все эти факторы в сочетании с онлайн-знакомствами – средой, которая усиливает восприятие пользователями своей желанности, – способствовали росту агрессивных мужских идеологий.
“Мы видим, что в приложениях для знакомств усиливается множество сигналов”, – говорит она.
“Итак, вы можете зайти в интернет и увидеть, что женщины скажут: “О боже, у меня около 100 совпадений”. И мужчинам очень трудно добиться того же”.
“Я рассматриваю мужскую психологию так: существует своего рода механизм, который чувствителен к сигналам, связанным с сексуальным конфликтом. Когда мужская психология фиксирует неудачу в сексуальной сфере, она часто реагирует агрессивно”, – объясняет Линднер.
По словам Линднер, эти отклики усиливаются на онлайн-форумах и в чатах.
“Я утверждаю, что ненавистнические онлайн-сообщества позволяют мужчинам с низким статусом участвовать в виртуальных или искусственно подогреваемых коалиционных переговорах с сочувствующей аудиторией единомышленников, обеспечивая личное, но бесполезное удовлетворение”, – пишет Линднер. “Существующие версии толкуют агрессию как реакцию на воспринимаемую неспособность соответствовать мужской идентичности, так что агрессивные действия направлены на “восстановление” мужественности в глазах других”.
“Большинство инцелов не совершают насильственных действий, но некоторые утверждают свое насильственное доминирование посредством массовых расстрелов”, – говорит Линднер.
“Они пытаются доказать свою мощь, свою значимость, свою способность обладать властью, причиняя вред. Такое впечатление о потенции могло бы в конечном счете сделать их более уважаемыми и, следовательно, сексуально успешными”, – пишет Линднер.
Цитируя исследование 2019 года, проведенное Джиллиан Питерсон и социологом Джеймсом Денсли, соучредителями аналитического центра The Violence Project, Линднер отмечает, что этот тип насилия также связан с более широким культурным сдвигом, поскольку “20% всех массовых расстрелов за последние 50 лет произошли только за последние пять лет, причем более половины случаев стрельбы произошло с 2000 года и 33% – с 2010 года”.
Инцелы также не всегда выбирают других в качестве своих целей. Линднер пишет, что они также часто обращают свой гнев против самих себя, используя угрозы совершить самоубийство, чтобы вернуть себе некоторую форму власти и заявить о своей готовности пойти на крайние меры.
“Таким образом, как и другие формы экстремистского насилия, насилие инцелов представляет собой нечто большее, чем просто нападение. Это также обмен информацией”, – отмечает Линднер.
Далее она говорит, что неясно, почему действующие механизмы насилия расходятся в двух направлениях, и что в настоящее время она находится в процессе разработки инструмента оценки, который поможет выявлять мужчин, которые в большей степени подвержены риску или совершения “насилия, направленного на себя, самоубийства, а также селф-харма, или более внешне направленной агрессии.”
