Психологическая помощь новости психологии и психотерапии
Люди с избегающими стилями привязанности чаще чувствуют себя одинокими в своем восприятии мира. Исследование, опубликованное в в журнале Personality and Individual Differences,, так же предоставляет доказательства того, что феномен экзистенциальной изоляции отличается от одиночества.
“Мои основные интересы связаны с концепцией экзистенциальной изоляции, но в целом меня интересуют феноменологические переживания людей, которые формируют нашу ориентацию к миру”, – говорит автор исследования Питер Дж.Хелм, доктор наук Университета Миссури.
“В последнее время я сосредоточился на природе (и разрушении) наших субъективных оценок наших межличностных отношений. Одиночеству уделяется много внимания, но почти нет исследований, посвященных экзистенциальной изоляции.К настоящему времени мы обнаружили, что эти два типа субъективных расстройств взаимосвязаны, но различны и, вероятно, требуют различных типов решений.”
Ученые провели три опроса, в которых использовались три различных метода определения стиля привязанности. В общей сложности, в исследовании приняли участие 7951 участников. Люди могут быть уверенными или неуверенными в своих отношениях, а неуверенные люди могут быть либо тревожными, либо избегающими. Люди с “тревожным” стилем привязанности боятся быть отвергнутыми и брошенными, а люди с “избегающим” стилем привязанности склонны не доверять другим и избегать близости.
Во всех трех исследованиях исследователи обнаружили, что экзистенциальная изоляция была связана скорее с избегающей, чем с тревожной привязанностью. Иначе говоря, люди, согласные с такими утверждениями, как “другие обычно не понимают моего опыта”, имели тенденцию получать более высокие баллы по показателям избегающей привязанности.
Исследователи также обнаружили, что одиночество связано как с тревожной, так и с избегающей привязанностью. Но даже с учетом влиянием одиночества, связь между экзистенциальной изоляцией и избегающей привязанностью сохранялась.
“Ориентация привязанности – это базовые рамки, с помощью которых люди взаимодействуют с окружающим миром и извещают о своих ожиданиях относительно социальных отношений. Ориентация привязанности развивается в детстве, но продолжает меняться и развиваться на протяжении всей нашей жизни. И хотя ни одно исследование не является решающих, это исследование предполагает, что различные ориентации (тревожная и избегающая), по-видимому, по-разному связаны с экзистенциальной изоляцией и одиночеством”, – объясняет Хелм.
“Избегающий стиль привязанности (то есть общее недоверие к другим, позитивный взгляд на себя и негативный на других), по-видимому, больше связан с экзистенциальной изоляцией. Тревожный стиль привязанности (то есть общее желание быть ближе, но очень чувствительный к сигналам отвержения; негативный взгляд на себя и позитивный взгляд на других) больше связан с одиночеством.
“Я думаю, что самым большим недостатком является то, что различные стили ориентации привязанности делают человека более восприимчивым к различным типам дисфункции отношений. Например, избегающая привязанность может с большей вероятностью привести к экзистенциальной изоляции, а тревожная привязанность может привести к одиночеству”, – говорит Хелм.
Но это исследование включает в себя и некоторые ограничения. Перекрестные данные исследования не позволяют исследователям делать какие-либо причинно-следственные выводы.
“Хотя вполне вероятно, что ориентация привязанности развивается до появления переживания экзистенциальной изоляции и одиночества. Возможно, что с возрастом, если люди регулярно чувствуют себя одинокими (или экзистенциально изолированными), у них могут развиться тревожные (или избегающие) тенденции”, – говорит Хелм.
“Для решения этого открытого вопроса необходимы дополнительные лонгитюдные исследования. Еще одна оговорка связана с тем, что все участники были студентами американского колледжа. Нет большой причины считать, что эти отношения будут отличаться в других контекстах (например, в других странах, среди разных возрастных групп), но это возможно, и будущие исследования должны выяснить такую возможность.”
“Исследования, фокусирующиеся на предыстории, природе и последствиях экзистенциальной изоляции, все еще очень предварительны. При этом исследования одиночества широко распространены и длятся уже десятки лет. Наши данные показывают, что рассмотрение экзистенциальной изоляции как конструкта, отличного от одиночества, могло бы стать плодотворным направлением для будущих исследователей, политиков и групп, стремящихся уменьшить чувство межличностного дискомфорта”, – добавил Хелм.
