Психологическая помощь новости психологии и психотерапии
Смех – это ежедневное напоминание о том, что мы – люди – относимся к животным. На самом деле, когда записанный смех замедляется, слушатели не могут определить, исходит ли звук от человека или животного.
Мы запрокидываем головы и скалим зубы в обезьяноподобной ухмылке. Иногда мы складываемся пополам и на мгновение теряем способность говорить, временно превращаясь в улюлюкающих обезьян. И точно так же, как уханье и вой помогают укрепить связи в стае приматов или волков, смех помогает нам общаться с другими людьми.
Смех эволюционно древен. Смех млекопитающих, известный как «сигнал игры», сопровождает игровые взаимодействия, сигнализируя о безобидных намерениях и поддерживая игру. Шимпанзе смеются. Крысы смеются. Собаки смеются. Возможно, даже дельфины смеются.
А смех – неотъемлемая черта человеческих социальных взаимодействий. Мы смеемся, когда нам весело. Но мы также смеемся от смущения, вежливости, нервозности и насмешки.
Доцент кафедры психологии Университета Вирджинии Эдриенн Вуд изучает, как люди используют смех для установления связи, а иногда и разрыва с другими людьми. У людей смех расширился со своей первоначальной функции игрового сигнала до выполнения множества социальных функций.
Смех сглаживает социальные взаимодействия
Веселый смех – это реакция на то, что знатоки юмора называют “безобидным нарушением” – ситуацию, которая может представлять угрозу, но которую смеющийся человек считает безопасной. (Психологи любят портить хорошие вещи, такие как комедия, чрезмерным их объяснением.)
Смех – это способ сообщить, что взаимодействие является игривым, безобидным и несерьезным. Часто это ненадежный признак того, что человек хорошо проводит время, даже несмотря на то, что люди иногда смеются, когда им весело. Неловкий обмен репликами, недоразумение, издевательская шутка – все эти потенциально неприятные моменты сглаживаются смехом.
Эдриенн Вуд и ее коллегам стало интересно выяснить, является ли склонность смеяться чертой, присущей каждому человеку независимо от контекста, или же это зависит от того, с кем он взаимодействует. В одном исследовании они попросили людей поговорить с 10 незнакомцами в серии бесед один на один. Затем исследователи подсчитали, сколько раз они рассмеялись.
К своему удивлению, они обнаружили, что частота смеха человека – по крайней мере, когда он разговаривает с незнакомыми людьми – довольно постоянна.
Некоторые люди умеют смеяться, а другие – нет. То, с кем они разговаривали, не произвело сильного эффекта. По крайней мере, в выборке исследователей не было веселых партнеров, которые смешили всех, с кем разговаривали.
Исследователи обнаружили, что люди, которые склонны больше смеяться, меньше наслаждаются разговорами. Если вам по сути нравится разговаривать с незнакомыми людьми и вы чувствуете себя при этом комфортно, вы можете не чувствовать необходимости много смеяться и сглаживать общение – вы верите, что все идет хорошо. Однако люди чувствовали, что у них больше общего с этими весельчаками.
Таким образом, в разговорах между незнакомыми людьми много смеха – это не признак удовольствия, но это заставляет ваших партнеров почувствовать себя похожими на вас. Они с большей вероятностью согласятся, что у вас двоих есть что-то общее, что является ключевым элементом социальных связей. Эдриенн Вуд подозревает, что люди заимствуют и трансформируют игровой сигнал смеха, чтобы влиять на ситуации, которые, на их взгляд, не имеют ничего общего с игрой.
Смех посылает сообщение
Мы, люди, обладаем замечательным контролем над своими голосами. Мы можем не только говорить, но и изменять значение наших слов, изменяя высоту голоса, расположение гласных, придыхание или говоря через нос. Хриплое “привет” превращается в кокетливое заигрывание, рычащее “привет” становится угрозой, а пронзительное “привет” с перевернутым тоном превращается в испуганный вопрос.
Это навело Эдриенн Вуд на мысль: возможно, люди меняют звук своего смеха в зависимости от того, что они хотят донести.
В конце концов, хотя некоторые формы смеха считаются неконтролируемыми – такие, которые ослабляют вас физически и приводят к нехватке кислорода, – большая часть повседневного смеха, по крайней мере, в некоторой степени находится под вашим контролем.
Оказывается, уже существует множество исследований, посвященных различным формам смеха. Хотя их точки зрения и методы различаются, исследователи сходятся во мнении, что смех принимает множество акустических форм и возникает в самых разных ситуациях.
Самый популярный подход к классификации многих форм смеха состоит в том, чтобы отсортировать их по внутреннему состоянию смеющегося человека.
Является ли смех “искренним”, отражающим истинно позитивное состояние? Или это результат смущения, злорадства или веселья?
Эдриенн Вуд говорит, что ее не удовлетворяли эти подходы. Смех – это коммуникативное поведение. Ей кажется, поэтому мы должны классифицировать это в соответствии с тем, как это влияет на слушающих людей, а не на основе того, что человек чувствовал во время смеха. Слово “кошка” передает слушателю одну и ту же информацию независимо от того, любит говорящий кошек или испытывает к ним отвращение. И эффект, который производит на слушателя хихиканье, одинаков независимо от того, что чувствует хихикающий, при условии, что хихиканье звучит одинаково.
Приятный, обнадеживающий или угрожающий смех
Имея в виду коммуникативную природу смеха, Эдриенн Вуд с коллегами предположили, что смех можно свести к трем основным социальным функциям – и все это под маской игривости.
Во-первых, это поощрительный смех. Этот тип наиболее четко связан с эволюционировавшей ролью смеха как игрового сигнала. Его приятно слышать и воспроизводить, что делает игровое взаимодействие еще более приятным.
Затем следует аффилиативный смех. Он передает то же самое послание безвредности, не доставляя при этом всплеска удовольствия. Люди могут использовать его, чтобы ободрить, успокоить и умиротворить. Это самый распространенный смех в повседневных разговорах – люди акцентируют им свою речь, чтобы убедиться, что их намерения не будут неверно истолкованы.
Наконец, есть доминантный смех. Этот тип смеха переворачивает несерьезное сообщение с ног на голову. Смеясь над кем-то, вы даете понять, что его не стоит воспринимать всерьез.
Эдриенн Вуд с коллегами определили акустические свойства смеха, которые делают его звучание более одобряющим, аффилиативным или доминантным.
Она также обнаружила, что люди меняют звучание своего смеха во время разговоров, которые подчеркивают эти три социальные задачи. Изменения незаметны, потому что контекст – ситуация, отношения людей, тема разговора – многое делает для прояснения смысла смеха.
Такого понятия, как фальшивый смех, не существует. Любой смех выполняет подлинные социальные функции, помогая вам ориентироваться в сложных социальных взаимодействиях. И поскольку вы выглядите и говорите так глупо, когда это делаете, смех гарантирует, что никто не воспримет себя слишком серьезно.
